|
Сайт 2-го Международного Конкурса Arruna Победители конкурса >> Фотоотчет о церемонии награждения >> Третий Международный Конкурс Arruna 2009 >> |
| Главная | Стихотворения | Рассказы | Рисунки | Фотографии |
|
Сергей Росс Либидоптерология Не спать! Ни в коем случае не позволять свинцовым векам скрыть расширенные от боли и воспаленные от бессонницы зрачки. Никакой эвтаназии! К черту эти жмурки – пусть видят каждую мелочь, замечают любую деталь, запоминают каждый штрих! Чтобы глубоко и навечно, чтобы мертвыми шрамами на сердце: как письмена древних майя, как каналы на Марсе! Сколько времени я не сплю: сутки? трое? неделю? Взбадриваю себя алкоголем, крепким кофе и табаком, но с каждой минутой все труднее бороться со сном, все сложнее адекватно воспринимать окружающий мир. С каждой минутой голова пустеет, словно бы ЦДС «Атакент» ровно в двадцать часов ноль-ноль минут вечера, а кровь шумит так, что заглушает гул реактивных двигателей. Так сколько же я не сплю? Мысли текут все медленнее, а застывают все быстрее, словно бы еще недавно раскаленная до бела лава, слишком далеко оторвавшаяся от клокочущего жерла. Если отстегнуть ремень безопасности и встать сейчас же с кресла, сделать двадцать шагов к кабине пилотов, то… все кончится. Сто семьдесят одна тонна дюралюминия, пластика, горючего, человеческих костей и плоти на скорости в полторы тысячи километров в час войдет в землю под углом в девяносто градусов. Сто восемьдесят человеческих жизней – недурная цена за смерть одной-единственной эгоцентричной души! – и прощайте навеки-вечные развод, долги, мозоли. Не спать! Эти двое, впереди, наверняка справляют медовый месяц: летят куда-нибудь в самую чащу Тевтобургского леса, где будут пить баварское пиво, фотографироваться на фоне средневековой мельницы и отправлять родным открытки, периодически выбираясь из постели. Сосед слева, скорее всего, владелец казино или банка второго уровня, в одиночку сбежавший в Ниццу от стервозной супруги, оставив в ее цепких налакированных когтях кредитку «MasterCard». И вон, та – на первый взгляд – благополучная супружеская пара: грассирующая и ежеминутно одергивающая двоих непоседливых детей. И во-он, те, которые у самого входа в салон или вот эти, которые справа, и еще более сотни им подобных. Никто и никогда в жизни не спрашивал у них, хотят ли они появиться на свет. Так что, в данный момент, нет никакого смысла спрашивать, согласны ли они умереть. Стоп! Она просто не может появиться здесь, да еще и быть стюардессой, хотя ей всегда шли к лицу строгие костюмы, приталенные и с jupe а-ля cloche. Откуда ей взяться на высоте девяти тысяч метров над уровнем Мирового океана в семи сотнях миль от международного аэропорта Астаны?! «Девушка, вы случайно не моя бывшая жена? Не придавайте значения… Будьте добры, принесите мне ром с колой… Сделайте громче этот трек… Вы свободны? Как вас зовут? Вы так милы! Я хочу переспать с вами…». Не спать!!! Она, конечно же, на земле, и великолепно устроила свою жизнь: у нее есть квартира, а в ней – помимо всего прочего – телевизор «Samsung», холодильник «LG», стиральная машина «Bosh», стереосистема «Panasonic», мебель от торгового дома «Jeanne», в шкафу висят маленькие черные лоскуты-платья от «Coco Shanel», чистоту и порядок наводит домохозяйка, дочь воспитывает гувернантка, а она сама – лениво читает на ночь Толкиена и тщательно имитирует оргазмы под самое утро. Она наконец-то нашла то, что хотела: мускулистого метиса, жгучего брюнета с карими глазами, с Toyota Lend Cruiser в качестве продолжения его мужского достоинства, с тугим портмоне, всегда доступным для shopping’а и он не против отужинать сегодня вечером в «Borgo Antico», запивая терпким Moscato Passito Araldica говяжье корпаччо с листьями руколо и сыром пармезан, поданное самим Антонио Шубба. Она мечтала именно об этом: получить все и сразу – выйти замуж прямиком за генерала жизни, Наполеона яви, Искандера действительности. Ей больше не нужно высчитывать семейный бюджет, опасаясь к двадцать пятому числу остаться на мели, тереть прокопченную сковороду и запихивать в себя макароны, трястись с утра пораньше на работу в переполненной маршрутке, изображать на своем милом личике умиление, внимая посредственным рифмам и шептать на сон грядущий: «Я тоже тебя люблю!». Это сон? «Эй, парень, хочешь увидеть своими глазами Европу?». «Ту, что удрала из Финикии на спине Зевса-быка?!». «Не остри. Тебе нужно развеяться. Ты совсем закис после развода. В Париже (в Лондоне? в Риме? в Берлине?) конференция в защиту свободы слова. Ты счастливчик, парень: Европа – это тебе не какая-нибудь Азия!». Оплаченные германскими или итальянскими налогоплательщиками авиабилеты – туда и обратно – проживание в отеле и карманные расходы, все – в одном конверте – шлепнулось на рабочий стол прямо мне под нос. Но, к чертям собачьим, Европу! И Азию – туда же: под тот же самый хвост! Если я не могу поменять себя или изменить свою жизнь, наконец – изменить своей бывшей жене! – то: имею полное право на последнее желание. Чем я хуже убийцы? Пусть и давно уже числюсь в свитках Клио в качестве потенциального само-убийцы. Я имею право на выбор, а он, как обычно, невелик: сбежать от воспоминаний о ней в другой город, куда-нибудь на север, где, отыскав более или менее похожую женщину, еженощно представлять лицо своей бывшей жены в минуты редкой близости или… изменить Азии сразу с Америкой! Звучит заманчиво, а главное – солидно – разве может себе позволить Билл Гейтс подобную роскошь: сменить Америку на Европу или Африку? Шестьдесят миллиардов долларов наличными не сделали его свободным, а я – с тремя сотнями евро в кармане своих истертых Levis – могу позволить себе смену настроения, климата, континента. И вот это уже не сон! Это – помрачение рассудка, принудительно отказавшего себе в самом важном из всех физиологических процессов: во сне. Я болтаюсь сейчас выше крыш небоскребов, стай перелетных птиц, даже выше перистых облаков, несущих снегопады в Москву и Пекин, выше меня только тропопауза, и изнемогаю от желания сомкнуть свинцовые веки. Мои силы на исходе: кофеин воспаленному сознанию, что слону дробина, коньяк не в силах расширить деревенеющие от притока крови сосуды, угрожающие лопнуть и навсегда испортить костюм соседа, а легкие – прокопченные, словно бы трубы Карметкомбината – отторгают никотин с упорством Мартина Лютера в Виттенберге. Ничего личного ко всем ста семидесяти девяти пассажирам, но глупо бояться смерти: в отличие от жизни – смерть – не имеет последствий! Нужно только пересилить сон, добраться до кабины пилотов и вогнать, этот чертов Boeing в штопор. Иначе, сон овладеет рассудком, вбросит под нос клубок с золотой нитью, который обязательно затеряется в хищной тьме лабиринта или часов на восемь прогонит прочь боль и тоску. И вот тогда уже пиши: «пропало». Время затянет раны, зарубцует их в шрамы, отполирует до блеска сердечную мышцу и заставит ее убавить темп, гнать полтора галлона плазмы и эритроцитов-лейкоцитов-тромбоцитов чуть-чуть медленней, плавней, бережней. И вот тогда все одиннадцать месяцев борьбы, триста тридцать пять дней и ночей будут потрачены впустую; считай, восемь тысяч сорок часов – утекли в бочку данаид. Не спать… «Папа, а кто такие, «да-на-и-ды»?». «Это, солнышко мое, такие бабочки». «Бабочки? А где они живут?». «В Канаде, в Скалистых горах. Но, там они живут с середины лета до середины осени». «А потом, что они делают? Умирают?». «Нет, они не умирают. Каждую осень они поднимаются в небо и отправляются в долгое и очень опасное путешествие в Мексику». «В Мексику? А это далеко от их дома?». «Очень далеко. Более двух тысяч миль!». «А две тысячи миль – это, сколько?». «Столько, сколько до дома твоей прабабушки». «О-го! И они все время летят?». «Да, долго-долго летят: над пустыней Невада, над излучиной реки Миссисипи, над Мексиканским заливом, пока не добираются до горной гряды Альтиплано в Мексике». «А у кого они ночуют, пока путешествуют в эту самую «Мек-си-ку»?». «Они спят на деревьях, облепив их ветви и стволы». «Какие странные бабочки, эти «данаиды»!». «Еще бы! Бабочки-данаиды – это самая удивительная загадка природы: никто из тех бабочек, которые отправляются в путешествие, никогда в жизни не летали этим маршрутом. А пока они летят в Мексику, целые поколения сменяют друг друга и до места назначения добираются уже их пра-пра-правнучки!». «Так не бывает! Ты меня захитряешь!». «Честное-пречестное слово!». «А зачем они летают-летают так?». «А вот этого пока никто не знает». «А почему этого никто не знает?». «А потому что, так устроен наш мир: чтобы жить – нужно лететь. А куда и зачем – уже не важно». «Мама, мама! А папа мне рассказал про бабочек-данаид!». НЕ СПАТЬ!!! Загрузить файл (36 kB) |