|
Сайт 2-го Международного Конкурса Arruna Победители конкурса >> Фотоотчет о церемонии награждения >> Третий Международный Конкурс Arruna 2009 >> |
| Главная | Стихотворения | Рассказы | Рисунки | Фотографии |
|
Сергей Росс Конец географии *** – Ты когда-нибудь любил? Она спросила это шепотом и передала мне прикуренную сигарету. Мы лежали поперек постели, плечом к плечу, изучая совершенно безжизненное пространство потолка. Выпустив струйку дыма в полумрак, я поглядел в ее сторону. Рассеянный и бледный свет электрической лампы в коридоре, едва ли освещал и пятую часть комнаты. Его владения ограничивались тьмой, поглотившей все углы спальни и гнездящейся у стены надо мной. Не дождавшись ответа, она пошевелилась и уткнулась лицом в мое плечо. Точь-в-точь огромная белая бабочка перелетела из света в тень. Перевернувшись на левый бок, я вгляделся в полумрак. Она никогда не была для меня «книгой», изучение которой многие сравнивают с постижением женщины. Более того, она сама писала хорошие стихи и прекрасно разбиралась в литературе. Да и будучи тезкой популярной «расхитительницы гробниц», вела совершенно иной образ жизни. Скорее я глядел на нее с любопытством географа, наносящего на карту ранее неизученную область. Сейчас моему взору была доступна лишь левая сторона ее тела и левая рука, рисующая непонятные знаки на моей груди. – Даже не знаю... - Выдохнул я вместе с новой струйкой дыма и передал ей сигарету. Я нарочно отмалчивался и тянул время, так как ожидал услышать какую-нибудь историю из ее жизни. Почему-то мне казалось, что именно сейчас ей нужно выговориться. Кроме того, я всегда с большим любопытством выслушивал подобные истории от своих близких, случайных попутчиков в купе поезда или слушая на коротких перекурах своих коллег по работе. Собирал я эти истории с тем же увлечением, с каким в детстве коллекционировал разноцветные осколки от стеклянной посуды. Страсть эта захватила меня лет в шесть или семь. В те годы, насобирав горсть стекляшек, я забирался на макушку умерщвленного грозой дуба на заднем дворе дома, чтобы разглядывать сквозь них округу. Мне удавалось заглянуть вдаль километров на пять или семь. Подбирая для реки синий осколок, а для холмов на севере – желтый, я все никак не мог разглядеть то, что находилось южнее нашего городка. Узкая полоска зеленого цвета, едва заметная даже в ясную погоду, была похожа на рощу. Что же находилось за ней, так и осталось для меня загадкой на долгие годы. Совершенно незаметно мне исполнилось восемь, в тринадцать я стал ухаживать за своей одноклассницей, а в шестнадцать лет уехал поступать в институт в областной центр. – А я любила. - Неожиданно прошептала она, и в наступившей тишине я почувствовал, как участился ритм ее сердца, где-то совсем близко с моим правым локтем. Выпущенный ею после глубокой затяжки сизый дым, окутал пологий холм правой груди и медленно поплыл в сторону ее живота. Создалось впечатление, будто бы туман, приползший из-за северных холмов, спустился на заснеженную равнину. Поглотив ее, он двинулся южнее, стремясь укрыть небольшую низкорослую рощицу и начинавшуюся за ней лощину. Я приподнялся на локте, чтобы разглядеть всю правую – западную – часть ее тела, но полумрак продолжал надежно таить все детали. Покружив, словно бы на высоте птичьего полета над ее животом, я снова откинулся на спину. А она, протянув руку куда-то в полумрак под кровать и, нащупав кнопку «play» на панели магнитофона, наполнила спальню тоскливой мелодией. Отрегулировав громкость, она закрыла глаза и начала тихо подпевать «Смысловым галлюцинациям». Я последовал ее примеру и, вслушиваясь в ее дрожащий голос, мысленно взобрался на дуб из детства. Перебрав в ладони разноцветные стекляшки, я выбрал осколок бутылочного донышка и задрал голову в звездное небо. Несколько секунд зрачок фокусировался и привыкал к прозрачности стекляшки. Покрутив головой, я отыскал в небе Марс и осколок тут же превратил его красное мерцание в проблески бортовых огней спутника. Земля ушла из-под ног, отдаляясь со скоростью 6,96 миль в секунду и вскоре минувшее лето, тусклое ноябрьское солнце и нудный задачник по арифметике скрылись где-то далеко-далеко внизу за пеленой перистых облаков. *** – Сумасшествие какое-то… - Снова заговорила она, убавив звук магнитофона. – Знаешь, я ведь к тому моменту была замужем и уже родила дочь. Не знаю, что тогда на меня нашло, но я словно бы с цепи сорвалась: принялась что-то себе доказывать, добиваться какой-то нелепой независимости и… гулять. А потом влюбилась в одного парня, крепко, совсем потеряла голову и вскоре заявила своему мужу о том, что ухожу от него. Она усмехнулась, закурила очередную сигарету, сделала несколько глубоких затяжек и передала ее мне. – Какая же я была наивная! Помню, собрала все вещи, отправила дочь к родителям, а сама пришла к дому того парня, которого полюбила. - Ее голос стал совсем хриплым и наполнился слезами. Я не мешал ей бороться с плачем и молча докуривал сигарету. Она повернула свое лицо ко мне и по ее щеке скатилась крупная слеза, истощившаяся где-то в ущелье между нашими плечами. – Когда я вспоминаю тот миг, то до сих пор у меня перед глазами стоит его усмешка, а в ушах звучат слова о том, что он женат и совершенно не собирается со мной жить… - Вновь зашептала она, проглотила скомканный плачь, и негромко откашлялась. Я невольно замер, снова приподнявшись на локте над ее телом. – Вот тогда-то я и поняла, что способна любить. Я вернулась в опустевший дом своего бывшего, заперла на замок дверь, закрыла форточку на кухне и открыла все четыре камфорки газплиты. Я сидела на стуле, словно бы тряпичная кукла, совершенно не в силах думать ни о чем-нибудь другом, кроме, как о своей ошибке. Сколько времени я так просидела, уже и не помню. Но хорошо помню только то, что мне внезапно захотелось курить. Желание было настолько сильным, что я совершенно не подумала о том, что газ уже заполнил всю кухню… – У тебя начались галлюцинации. - Ответил я и перевел взгляд на ее грудь и живот. Проступившая в свете коридорной лампочки «гусиная кожа», испещрила холм ее левой груди и равнину живота мелкими выпуклыми и вогнутыми образованиями. Точь-в-точь, как поверхность карстового плато на западе Словении, сложенного из известняка. Но меня интересовало вовсе не это. Сколько я ни старался, а правая сторона ее тела продолжала оставаться недоступной для моего взора. Я поцеловал ее в сухие губы и, прижавшись лбом к щеке, внезапно увидел ослепительную огненную вспышку. Она заполонила собой всю кухню, на мгновение поглотила сидящую на стуле девушку, с поднесенной к сигарете зажженной спичкой, и выплюнула ее из себя в дальний угол. В доли секунды, вспыхнувшая одежда обуглилась, огонь проник сквозь пальцы выставленной вперед правой руки и мгновенно испепелил ресницы и волосы. Через секунду вспышка превратилась в огромный клуб дыма, в котором замелькали вспотевшие лица врачей, чей-то перекошенный воплем рот и откуда-то сверху донеслись слова: «еще повезло… только тридцать…». Отняв лоб от увлажнившейся слезами щеки, я бережно и совсем чуть-чуть перевернул ее ватное тело на левый бок. Вся правая сторона тела была темнее левой – от бедра и до шеи. Точно также выглядела и тыльная сторона ее правой руки – от кончиков пальцев и до самого плеча. Я схватил ее за плечи и, прижав к груди, словно бы младенца, только и смог выдавить из себя в полумрак спальни: – Я должен был заметить это раньше… *** По дороге в гостиницу, я купил себе бутылку пива и, сидя на подоконнике у открытого настежь окна, выпил ее в кромешной темноте гостиничного номера. Закурив и вытянувшись на постели, закрыл глаза и представил себе родительский дом. Отыскав на чердаке завернутые в лоскут разноцветные стекляшки, упрятал их в карман джинсов и дождался полночи. Мысленно добравшись до рощи, я обнаружил за ней небольшую равнину, плавно переходящую в широкий и длинный – тянущийся за горизонт – лог. В лунном свете земля на равнине казалась красновато-коричневого цвета. Откопав небольшую ямку, я высыпал стекляшки на дно и, присыпав их землей, отправился в обратный путь… Загрузить файл (35 kB) |